Массовка

Когда мне было лет восемь, мама взяла меня c собой на массовку. Так называли тогда коллективный выезд сотрудников предприятия на природу в выходные дни, обычно  вместе с чадами и домочадцами. Стояло начало 50-х годов, не так давно окончилась война. Все жили скудно, бедно, дач и садовых участков почти никто не имел, на предприятиях не было загородных баз отдыха, а выходной день был только один, воскресенье. Народ был измучен непосильным трудом, и выезд на природу, когда транспорт, а иногда и питание оплачивало предприятие, позволял им хоть изредка подышать свежим лесным воздухом, приобщиться к живительной природе и отвлечься от серой повседневности.

Стояло погожее утро июля. Народ плотно набился в кузов открытой машины,  как горят, в тесноте, да не в обиде. Поехали в сторону посёлка Евстюниха. Всю тряскую дорогу до леса сотрудники дружно пел песни на несколько голосов, почему-то всё больше украинские. Особенно понравилась мне такая песня: ”Ехали казаки из Дону до дому, пидманули Галю, забрали с собою. Ой ты Галю, Галю молодая, пидманули Галю, забрали с собою…” Я старалась петь вместе со всеми, на ходу запоминая слова и мелодию.

В некотором отдалении от Евстюнихи нашли большую живописную поляну на берегу извилистой горной речки Баранчи. Речка эта в наших местах узенькая и мелкая, чуть шире ручейка. Вода в ней даже в самый жаркий день студёная, но купаться всё равно нестерпимо хотелось. С визгом окунувшись в обжигающе холодные струи, я тут же покрылась пупырышками, называемые в народе ”гусиной кожей”, но, чуть согревшись под жаркими лучами солнца, снова полезла в воду. Так повторилось несколько раз, пока мама не заставила меня прекратить купание, напомнив о моём слабом горле.

Пока я купалась, мама расстелила на полянке байковое одеяло и достала взятые из дома огурцы и варёные яйца. На свежем воздухе всегда отличный аппетит, и мы с удовольствием поели. Красота вокруг была неописуемая. В воздухе витал терпкий аромат сосновой хвои, поляна пестрела цветами, вокруг летали ярких расцветок бабочки, а кое-где краснели ягоды земляники. Побродив вокруг, мы с мамой собрали по кружке ароматных ягод и съели их на десерт. Среди отдыхающих было несколько детей, и вскоре я уже играла с ними в ляпки, весело бегая по поляне.

В лесу было так хорошо, привольно и весело, но то, что в пыльном городе! Но вдруг рядом послышались пьяные голоса. Несколько мужчин, совсем недавно выглядевших вполне благопристойно, вдруг превратились в невменяемые шатающиеся существа. Как ни странно, но раньше я почти не видела пьяных, потому что не только в семье, но и во всём доме, где я провела ранние годы, никто не пил. От вида этих человекоподобных особей  я пришла в ужас. 

Мама и несколько других женщин с детьми не знали куда деваться, опасаясь пьяного дебоша. Они нашли шофёра и потребовали немедленного отъезда. Но тут один из пьяных неизвестно как умудрился утонуть в холодной речке, где глубина была чуть выше  колена. К счастью, его быстро вытащили, откачали, и он с синюшным цветом лица лежал на поляне, едва подавая признаки жизни. Все стояли вокруг, обсуждая, как помочь бедняге. И тут кто-то из сотрудников предложил напоить умирающего детской мочой, как ни дико это звучит, уверяя, что у него уже есть опыт быстрого исцеления таким нетрадиционным средством. Один из сотрудников вызвался исполнить эту неприятную процедуру, взяв ”лекарство” у самого младшего ребёнка в нашей компании. На глазах подавленной толпы умирающий порозовел, а через несколько минут настолько приободрился, что был в состоянии встать и самостоятельно забраться в высокий кузов машины.  Все облегчённо вздохнули и, спешно собрав с поляны все следы своего там пребывания, возвратились в город.

К сожалению, массовки вскоре повсеместно выродились в коллективные пьянки на природе, и уже к концу пятидесятых выезд на массовку считался дурным тоном. Помню даже юмористическую передачу по радио, где массовка описывалась примерно такими рифмованными строчками: ”Начинается массовка, вынимается Зубровка, если кончилась Зубровка, появляется Перцовка. Коли кончилась Перцовка, то и кончилась массовка”.

Больше мы с мамой на массовки никогда не ездили.