Однажды моя знакомая по переписке Генриетта Денисова, которая, как и я, интересуется историей предков, прислала мне по электронной почте отрывки из писем Никиты Никитича Демидова к приказчикам. В этих отрывках упоминаются наши с Генриеттой предки.
Первое письмо было написано 20 февраля 1785 г.: "...А по векселям денги за прошлогоднее железо по разным городам велеть караванным збирать чего при себе караванные с винных получить скоро иногда денег не могут, то штоб они, караванные, для скорого збору денег оставляли надежных людей, ково следует, дабы в ходу каравану нималого б простою и остановки за збором денег не было б. И ко мне б караванные и те, оставленные для збору денег, служители всегда б и о всем изо всех мест почасту б скоро репортовали и знать бы о всем заранее давали, дабы я о всем был заранее известен, и денги б все начисто по векселям скоро добрали б. И сверху вашего крепкаго подтверждения караванным и самим им, караванным - Тихану и Тимофееву, Мурашкину и протчим - дать сие мое писмо со вниманием точно прочесть, дабы они все по вышеписанному знали и с верностью ведали..." Это письмо опубликовано в "Демидовском временнике”, историческом альманахе, изданном в Екатеринбурге в 1994 году Демидовским институтом. В изложении современным языком, Никита Никитич приказывает своим подчинённым собирать деньги за железо, проданное в прошлом сезоне в долг. А чтобы караван не простаивал, пока расплачиваются должники, он повелевает оставлять надёжных людей, которые и будут собирать эти деньги. Хозяин требует незамедлительно докладывать ему обо всех событиях, происходящих в пути следования каравана. Упоминаемые в письме среди прочих караванные Тимофеев и Мурашкин – это наши с Генриеттой пращуры. Оба они жили в Каслях. Второе письмо Никита Никитич Демидов написал через несколько лет, 7-8 апреля 1790 г.: "...сим повелеваю главным караванным в караван быть Тихану и Михайле, а расходчиком Мурашкину, а к ним караванным в помощники и в писцы по прежнему определяю бывших и ныне идущих в караване подъячих Петра Блинова и Андрияна Зайцова, да еще третьяго покойнаго Герасима Тимофеева брата его роднаго Архипа Тимофеева [который] имеется ныне на Каслях в служителях, определить на нынешней же отправившейся караван помощником ж караванным и к производству ж и запискам писменных в караван дел и в бываемых для каравану всякаго рода закупках, также из каравану железа и протчаго продажах и отдачах, чтоб все троя они, Блинов, Зайцов и Архип Тимофеев знали б, навыкали и во все входили, по порядку вместе с караванными с усердием, трезвостию, не касаясь ни мало к хмельному, с верностию и радением к господскому во всем, за что и оставлены от меня они за верность, усердность, трезвость и радения не будут, и чтоб они Блинов, Зайцов и Архип Тимофеев крепко сие помнили и наблюдали всеусердно. Но как по вышеписанному без сумнения уже караван из Сорокина отправился, то в самой скорости немедля ни мало означеннаго Архипа Тимофеева послать на отправленной ныне караван сухим уже путем туда, где уповаитя по времяни он Архип караван мой настичь может и с вашим письменным на караван о сей моей воле подтверждением, а притом и выписав сей мой весь пункт, для знания и исполнения, послать же на караван к Тихану с товарищи, и как и куда имянно пошлете достигать означеннаго Архипа караван, и каков оной Архип совестию, понятием, поведением, трезвостию, и не пьет ли, и расторопностию, о всем объяснительно писать, да и на весь сей пункт писать же".
Это письмо опубликовано во 2-м томе "Архива исторических и практических сведений, относящихся до России”, изданном видным русским историком, юристом и архивистом, академиком Николаем Калачовым в 1861 году С-Петербурге. Как видно из письма, Никита Никитич очень радел за дисциплину в пути следования каравана. Он наставляет приказчиков, чтобы они следили за усердием, честностью, расторопностью караванных, и особенно, чтобы те не употребляли спиртного. В этом письме фигурируют те же каслинцы Мурашкин и Тимофеев, что и в 1-м отрывке, но караванный Герасим Тимофеев, как следует из текста, скончался, когда караван уже отошёл от пристани в Сорокино. Хозяин приказывает заменить покойного Герасима его братом Архипом, служителем при каслинском заводе. Как сказано в письме, Архипу надлежало догнать караван сухим путём.
Демидов сожалеет о преждевременной смерти своего работника, что видно из следующего отрывка из того же письма: " ... А что караванной Тимофеев так скоропостижно помре, о том сожалею, и для того оставшей его Тимофеева жене с малолетними ее детьми выдать в память заслуг покойного ее мужа из милости моей сто рублев и записать на Каслях в расход; а небольшому его Тимофеева сыну, который ныне находится в конторе у письменных дел, быть при конторе и определить ему жалованья по 10 рублей в год, и каков оный малолетний его Тимофеева сын понятием и поведением, а также и большой его сын и не ленивы ль, о том писать ко мне объяснительно...”
Дом Никиты Никитича Демидова в С-Петербурге, рисунок 1740 года.
Никита Никитич Демидов приходился внуком основателю уральской "железной империи” Никите Демидовичу Антуфьеву от младшего его сына Никиты и племянником самого известного из этой династии – Акинфия. Никита Никитич жил в Санкт-Петербурге и управлял своими владениями через приказчиков, но это не мешало ему досконально вникать во все тонкости своего уральского хозяйства и знать поимённо многих своих работников. В приведённых цитатах из его писем это хорошо видно. Никите Никитичу при разделе имущества после смерти отца, тоже Никиты Никитича, отошли Васильево-Шайтанский, Каслинский и Кыштымские заводы, а так же Шемахинская дача с Сорокинской пристанью. Никита Никитич не оставил потомков и имущество своё завещал двоюродному племяннику Петру Григорьевичу Демидову, который в 1809 году продал все заводы, полученные по завещанию, в том числе и Каслинский, Вольскому купцу I гильдии Льву Ивановичу Расторгуеву.
Село Шемаха, где была Сорокинская пристань, фото argwer
Упоминаемая в письмах Сорокинская пристань находилась на западных склонах Уральских гор на правом берегу реки Уфы близ впадения в неё речки Шемахи. Как только устанавливался санный путь, металл с заводов Никиты Никитича Демидова всю зиму свозили на лошадях к Сорокинской пристани. Путь занимал два дня. Дорога шла по долине реки Большой Маук через Тёплые горы. За зиму на пристани скапливалось более 60 тысяч пудов изделий. Железо погружали на коломенки, число которых доходило до двадцати, и в апреле по первой высокой воде караван отправлялся в долгий путь.
Пройдя реку Уфу, караван попадал в Белую. Река Белая, которую башкиры называют Агидель, является притоком Камы, впадающей, как известно, в Волгу. В Нижнем Новгороде, где в Волгу впадает Ока, ”железные” караваны разделялись. Часть судов следовали по Оке и реке Москве до старой столицы. Другая часть каравана поднималась по Волге до Твери, затем по реке Тверце через Вышневолоцкий канал на Новгород и далее через Волхов и Ладожский канал в новую столицу империи.
Для прохода по узким каналам металл перегружали на мелкие суда. Железная продукция поставлялась в Нижний Новгород, Казань, Ярославль, Тулу, Москву, Тверь и Санкт-Петербург. Караваны, следующие в Санкт-Петербург, зимовали в Твери и возвращались домой только на следующий год.
Макет коломенки из Нижне-Тагильского краеведческого музея.
Плавание по горной реке весной на тяжело груженых коломенках было очень опасным. Крутые повороты и прибрежные скалы грозили гибелью, как людям, так и грузу. Бывали случаи, когда суда вместе с поклажей и экипажем тонули в бурных водах коварной реки. Герасим Тимофеев был здоровым, молодым, физически очень крепким человеком, поскольку для транспортировки грузов по рекам отбирали именно таких. Судя по письму Демидова, он был опытным, грамотным, хорошо зарекомендовавшим себя работником, не раз успешно принимавшим участие в перевозке железного груза по рекам.
Можно предположить, что, когда коломенка по весенней воде преодолевала одно из многочисленных препятствий на реке, он промок и простудился, ведь дело происходило в начале апреля, когда лёд только-только сошёл. В те времена любая простуда из-за отсутствия необходимых лекарств могла привести к смерти. Так погиб мой предок караванный Герасим Тимофеев.
Посёлок Каслинского завода, фото Прокудина-Горского, 1909 год.
Потомки братьев Тимофеевых до XX века жили в Каслях. Один из них, Михаил Никитич, в пореформенное время совместно с братом Яковом открыл в Каслях крупное литейное производство, где выплавляли чугун, в том числе художественный. Михаил Никитич был известен в Каслях под прозвищем ”Демидушка”.
Среди мастеров, составивших славу знаменитого каслинского литья, есть и представители фамилии Тимофеевых. На изделиях, которые они создавали, стоят их личные клейма. Формовщик В. Тимофеев принимал участие в отливке прогремевшего на весь мир Каслинского чугунного павильона и вместе с другими умельцами ездил в Париж на всемирную выставку 1900 года.
Клеймо мастера Тимофеева.
Другой потомок, Николай Венедиктович, мой прямой предок по материнской линии, был искусным строителем-отделочником, принимавшим участие в непревзойдённой отделке оперного театра в Екатеринбурге. Именно он выполнял лепные работы в зрительном зале. Мною составлена поколенная роспись потомков караванных Герасима и Архипа Тимофеевых с 20-х годов XVIII века по наши дни, включающая в себя 11 поколений. Роспись опубликована на сайте Уральского генеалогического общества по адресу http://ugo10.narod.ru/ktim1.htm
Источники:
ГАСО. фонд 24, опись 25, дела 131, 1811 г., дело 322 1816 г.
фонд 179, опись 1, дела 59, 1834 г., 149 1850 г.
фонд 24, опись 23, дело 6404, 1858 г. фонд 24, опись 1, дело 1173, 1747 г.
Николай Калачев. Архив исторических и практических сведений, относящихся до России. 1861 г. С-Петербург, книга II, стр. 43-69.
"Демидовский временник”, исторический альманах, Екатеринбург, 1994 г. Демидовский институт.
Павел Федотов. Шемахинская дача Никиты. Уральский следопыт, N 11, 2004 г.
"Каслинский Урал”, автор не указан, статья опубликована в Интернете по адресу http://kaslii.narod.ru/KaslURAL.html.
Главная 
